Картина, живописьЖемчужный туман

Он не утратил надежду, вот почему он одет в серое (Карл Орлеанский). Пестрое, многоцветное оперение птиц блестит и тогда, когда его никто не видит, их пение раздается и тогда, когда его никто не слышит (Георг Гегель). Пейзажи Евы Аракчеевой выполнены в особом стиле, проявляющемся в способе нанесения краски: текстура мягкая, оттенки плавно перетекают друг в друга. Благодаря этой технике картины, будучи реалистичными изображениями природы, фокусируют внимание не на деталях, а создают неудержимую суггестию, пронзающую зрителя. Свою художественную манеру Ева Аракчеева называет "дереализмом". Он представляет собой сплав реализма и концептуализма, при котором изображаемый мир выглядит знакомым и узнаваемый, но при этом его потаенные слои, словно в стихах А. Блока, нуждаются в декодировании. Произведения, их краски, их образы полны напряженного вслушивания и всматривания в мир, так, что их невольно сравниваешь с творчеством И. А. Бунина, с этим "повышенным чувством жизни" в его сочинениях, о котором писали литературоведы. Передавая непоколебимое спокойствие природы, самодостаточной, прекрасной и равнодушной, Ева Аракчеева тем не менее не отстраняет ее от зрителя, и мы разглядываем природу не под лупой объективного наблюдателя, а как ее активные собеседники. Мы становимся ловцами звуков и образов, теми, кто понимает невербальный язык мира. Художница проводит нити между пейзажем и душой воспринимающего, словно визуализируя те эмоции, которые таятся в нашей душе. Мгновенное воздействие на зрителя — и вот мы уже наедине с необъятным. Трагизм, который передают природные пейзажи Евы Аракчеевой, связан с этим повышенным чувством жизни. По Мигелю де Унамуно, философу рубежа XIX–XX вв., духовная жизнь личности находится в постоянном напряжении, стремясь разрешить важнейшие противоречия: смерти и бессмертия, разума и веры, космоса и хаоса, рационального и иррационального, что приводит к трагическому мировосприятию. Но в этой способности зрителя видеть иррациональное, трагическое, находиться наедине с миром и даже вступать с ним в диалог — свобода.