Авторский тираж: 8 экземпляров
В своей художественной практике я работаю с пространством. Мне интересно фиксировать образы, моменты и делиться ими со зрителем. Многие пейзажи имеют описательный характер, я называю их «портретами местности». Важная часть работы — опыт дороги. Сюжеты я нахожу во время путешествий по стране. Характерная черта моих работ — безлюдные пространства, но они не лишены человека. Через архитектуру я создаю эхо его присутствия. Часто главными героями картин становятся индустриальные и сельские здания. Мне важно подчеркнуть неумышленную красоту строений, построенных в первую очередь для функции. Я намеренно отказываюсь от деталей. Фокусируюсь на ритме, красоте геометрии и пропорций. Балансирую на грани фигуративного изображения и абстракции. Когда создаю произведения, то использую принцип, похожий на то, как устроены наши воспоминания. Они сначала яркие, со временем тускнеют, теряют детали. От реального сюжета остаются только очерта- ния, ощущения. Я говорю не о событийном воспоминании, а о визуальном. Объекты превращаются в архетипичные образы, которые знакомы каждо- му. Изображение больше не обладает признаками времени и места, как следствие становится вневременным — вечным.
Авторский тираж: 8 экземпляров
В своей художественной практике я работаю с пространством. Мне интересно фиксировать образы, моменты и делиться ими со зрителем. Многие пейзажи имеют описательный характер, я называю их «портретами местности». Важная часть работы — опыт дороги. Сюжеты я нахожу во время путешествий по стране. Характерная черта моих работ — безлюдные пространства, но они не лишены человека. Через архитектуру я создаю эхо его присутствия. Часто главными героями картин становятся индустриальные и сельские здания. Мне важно подчеркнуть неумышленную красоту строений, построенных в первую очередь для функции. Я намеренно отказываюсь от деталей. Фокусируюсь на ритме, красоте геометрии и пропорций. Балансирую на грани фигуративного изображения и абстракции. Когда создаю произведения, то использую принцип, похожий на то, как устроены наши воспоминания. Они сначала яркие, со временем тускнеют, теряют детали. От реального сюжета остаются только очерта- ния, ощущения. Я говорю не о событийном воспоминании, а о визуальном. Объекты превращаются в архетипичные образы, которые знакомы каждо- му. Изображение больше не обладает признаками времени и места, как следствие становится вневременным — вечным.