Авторская графикаБез названия

Работы Антона Гудкова выполнены в единой технике и манере и характеризуются богатством ассоциативного ряда, усиливаемого способом штриховки, линеарным характером рисунка, заполненностью или кажущейся пустотой отдельного листа. Если «подкрутить» каждый из этих параметров в работах со сходным выразительным планом, количественный эффект переходит в качественный. В рисунке с изначально плотной изобразительной фактурой на первый план выступает его прозрачность и взаимная проницаемость изображения и фона. Беспорядочно изломанная линия, что в иной ситуации могла сойти за «каракули», дает переживание всей полноты графического языка. Графике свойственен минимализм средств, присущий исключительно ей. Линия, штрих, точка - явления по-своему многозначные, но обретающие высокую стоимость, когда иных средств практически нет, а те, что доступны, складываются из вариаций того, что имеется. Живопись в иных случаях также может представать минималистичной, но ее минимализм развенчивается ее иллюзорностью, фактурой краски и скульптурностью наложенных на холст пигментов. Инсталляции добавляет избыточность история выбранных для нее материалов, затраченного на нее ручного или машинного труда. В графике значение имеет каждый шаг, который может «расцениваться как танец»**. Именно в таком танце из каждой «загогулины» Антона Гудкова вырастает отдельный куст или целые их сплетения, и любая ветвистость способна к самостоятельному движению со множеством легко различимых нюансов. Хотя графика - материальна, и бумага, часто служащая ее основой, способна пережить испытания временем, что доказывают богатства национальных библиотек и музейных купферштих-кабинетов, ее физическое присутствие поражает своей эфемерностью. Инсталляция выгораживает на выставке собственное пространство с присущей ему политикой***. Перформанс, даже если он не расчитан быть задокументированным, центрирует происходящее на себе. Повседневный предмет или человеческая фигура, изображенные средствами живописи, настойчиво заявляют о своем присутствии и претендуют на статус реальных. Но будучи графическим изображением, они предстают как идея, ментальный слепок их гипотетического бытия. Жизнь вещей на выставке Гудкова может и правда протекать в тени кустов, но Гудков-график не предлагает зрителю погрузиться в пространство изображения, как происходит в случае картины**** и более наглядно - в инсталляции или видео. Графическое пространство соткано из условностей и приемов, которые автор совершенно не намеревается от нас маскировать. Оно - не пространство реальности, но фрагмент памяти о ней. Жизнь в тени, которая не обязательно имела место в действительности. Валерий Леденёв