Коротким интервью с художницей Юлей Степановой открываем в нашем журнале новую рубрику — #прохудожников. #прохудожников — серия интервью с резидентами маркетплейса про их практики. В разговоре с Юлей разбираемся откуда появились женщины, как по-новому использовать советское наследие и отчего смущаются зрители.
-Юля, в твоих графических работах часто присутствуют героини? Женские образы. Кто они?
-Я вообще хотела бы начать с того, что мое искусство, как и любой, наверное, женщины будет феминно и отсюда появляется женский образ. Для меня женщина всегда разная, абсолютно непредсказуемая и поэтому она появляется в нестандартных, сложных, где-то странных, где-то сказочных и волшебных ситуациях. Женщина в своей жизни, которая непредсказуема и с моим художественным взглядом.
-То есть это такой обобщенный образ женщины, без прототипов, правильно?
-Да, абсолютно обобщенный. Женщина в полосе всех возможных вероятностных событий.
-Ты занимаешься живописью, графикой, делаешь роспись на керамике, вышиваешь. Расскажи, как ты выбираешь медиа, с которым будешь работать?
-Я закончила мастерскую Айдан Салаховой в Суриковском институте, поэтому все современные медиа имеют место быть. Долгое время я занималась видео-артом, но с ним тяжелее, сложнее показывать и продвигать. Поэтому сейчас я остановилась на таких более прикладных, физических объектах.
Теперь получается, что ту посуду, которую советская женщина мыла, она может использовать, как заявление.
Юля Степанова
-А как ты в этой поли-медийности выбираешь форму в конкретный момент?
-Так происходит, что начинаешь какую-то серию и все закручивается. Вот у меня есть серия «Антивышивка» — графические работы в пяльцах, с нее начались другие образы. Мои тарелки, роспись на тарелках, пошли от этих пялец. Тот же круг, который задали мне пяльцы. Однажды я, как нормальная женщина, мыла посуду и подумала, что в советские времена был агитационный фарфор, на котором писали «Мир. Труд. Май», «Землю рабочим…», «Кто не работает, тот не ест» и вот это все. И у меня в голове проскользнул вопрос: «как меняются времена: был Советский Союз, в котором секса не было, а сейчас женщина может сказать все, что думает?». Теперь получается, что ту посуду, которую советская женщина мыла, она может использовать, как заявление. И оттуда появились надписи на тарелках «Хочу куни», «Хочу секса». Такие юмористические работы получились. Люди обычно видят, хихикают и стесняются купить. Просто выбираю чтобы оно с моей точки зрения громче звучало. Но вытекают они как-то одна из другой. В целом за десять лет моей деятельности все работы так или иначе друг с другом связаны — одно продолжение другого, просто в новом виде.
-Ты говорила про серию тарелок. Видно, что это достояние советского прошлого. Расскажи, где ты их находишь? Места, пароли, явки?
Вообще, со всех сторон мне их приносят, очень часто друзья. Они сначала свозит их на дачи, а потом привозят обратно и отдают мне. Отбирая их у бабушек, потому что бабушки обычно их берегут. И еще я нашла чудесную барахолку на заводе «Кристалл», там просто тонны советского фарфора. Основной закуп у меня идет там. Потому что можно выбрать по состоянию подходящему и с подходящим рисунком, объемом и всем.