Изнутри наружу. Вселенная Серафимы Сажиной: керамика, графика и существа

Существа художницы Серафимы Сажиной поселились в нашем каталоге, как у себя дома. Керамика, графика, коллажи их жители стали таким родными, что хочется узнать их историю от начала до конца.
Возможно, после прочтения интервью Серафимы в рамках нашей рубрики #прохудожника, вам тоже захочется приютить и полюбить одного из них.

-В твоих работах, как в скульптуре так и в графике, есть особая такая биоморфность. Расскажи как ты находишь форму и что тебя вдохновляет?

-Я тут поняла, что нет чего-то конкретного, чем я вдохновляюсь в их создании. Потому что если брать существ, которых я создаю, то они все происходят из моего внутреннего мира. Я сейчас очень глубоко исследую свой психический-ментальный мир с помощью психологии, разных тренингов и книг. Мне интересно читать Юнга про бессознательное, про его знаки, символы. Собственно, вот эти формы, которые появляются, они связаны с тем что у меня внутри. Никогда я особо не вдохновляюсь внешними формами, природой.

-Интересно, а как к тебе приходят формы?

-Обычно это бывает так. Думаю я, что вот нужно новых существ нарисовать, открываю скетчбук. У меня чистый лист, в голове вообще ничего нет. Но у меня есть мой какой-то опыт, мои внутренние процессы, в зависимости от того с чем я сейчас работаю: с ресурсом, травматическим опытом или может с субличностью, которую я в себе нашла. И вот у меня чистый лист, карандаш. Я расслабляюсь и говорю «ну давай, поехали» и просто начинаю рисовать и из этого получаются вот такие формы. Я их сначала скетчу, делаю наброски, а потом уже воплощаю в керамике. Но что самое интересное, у меня еще ни разу не получилось воссоздать их один к одному. Я прихожу к друзьям и говорю: вот у меня опять не получилось слепить, то что я нарисовала, и одна подруга-художница сказала: а с чего ты взяла, что ты вообще имеешь право делать, то что ты хочешь. И мне очень понравилось это. Получается, это не я что-то делаю, а как бы мной делают. 

-То есть выходит, что не ты овладеваешь методом, а он тобой?

-Да. Получается такая алхимия и это не только про материал. Тут есть еще что-то, что человеку просто не возможно осмыслить, что-то просто берет и ведет.  А потом приходится еще в них во всех влюбляться, после того как они получились такими какими захотели.

-Знаешь, еще хочу узнать про твои маски-лица, которые ярко выделяются, такой узнаваемый почерк. Откуда они? С какой мифологией ты работаешь?

-Я думаю, что я бы не хотела ассоциироваться именно с масками, потому что есть художницы, например, Алиса Горшенина или Полина Тамми, которые практически все свое время этому просвещают. У меня же этот процесс хаотичный, спонтанный. Я особо не ставлю себе цели сделать какую-то маску, опять же опираясь на свое бессознательное. С лицами я поняла, что когда делаю эти формы биоморфные, полуабстрактные, корешочные, растительные наполовину, мне нужно их как-то одушевить или присвоить им какую-то самость. То есть они должны стать самостоятельной единицей этого общества, поэтому им нужны лица, глаза, небольшая эмоция. Хотя я максимально стараюсь не вкладывать эмоцию в эти лица. Но опять же выходит так как выходит.

-А что насчет мифологии?

-Меня очень интересует и волнует японская культура.

-Да, как раз хотела сказать, что они похожи на героев мультиков Миядзаки.

-Даааа, Миядзаки — моя любовь! Я обожаю Миядзаки и вообще аниме. В какой-то момент мне было очень стыдно, что я «взрослая женщина» смотрю аниме, а потом поняла, что это то, что меня обогащает и помогает в творчестве. Мне вообще в целом интересна их культура и синтоизм. То что у каждого явления есть свой бог, своя душа. Вот это мне очень интересно. Как это так люди мыслят, что у них есть чайные духи, духи леса, духи города. Меня это очень вдохновляет.  В детстве я испытывала такое же трепетное отношение к природе, ко всем предметам, которые окружали меня. 

-Расскажи поподробнее про это чувство?

-Да, сейчас объясню. Я росла в многодетной семье и была самой маленькой. И так получилось что меня всегда где-нибудь оставляли. В смысле меня отвозили к бабушке или сестры уходили в школу оставляли меня одну, а я еще не ходила. И нужно было себя развлекать. Игрушек и развлечений было не много. И вот если я оставалась у бабушки, выходила в сад и могла часами наблюдать за птичками, листочками, букашками, землей, червячками и вела диалог с этой природой постоянно.  И у меня еще была такая игра, что вот муха, она все понимает и у нее своя жизнь, и я присваивала жизнь каждому объекту, существу. И на самом дели мои существа (скульптуры) это такая же игра. Мне как-будто хочется это продолжить. Мне хочется населить этот мир существами, которые могут вести с тобой диалог. И поэтому у них лица появляются, что ты можешь с этим существом поговорить, он может стать таким тотемом, чем-то живым. Поэтому мифология моя уже возникает. И у меня цель создать целую вселенную. Меня иногда спрашивают, почему я с таким серьезным лицом их леплю, а я отвечаю «Ну, как вы не понимаете, я же тут вселенную леплю!» (смеется)

-А есть ли у тебя какой-то заветный материал или медиа в искусстве, с которой ты еще не работала, но очень хочешь попробовать?

-Я хочу поработать с 3D и анимацией, всем что делается на компьютере. Хочу создать своих персонажей только в компьютерной реальности в 3D пространстве, может даже поработать в будущем с VR. Вообще интересно было бы создать свой мир, чтобы люди смогли походить по нему в VR-очках и повзаимодействовать с ним.

— Может даже игру?

-Да, сделать игру было бы очень круто. Это то, к чему бы я хотела прийти, но почему-то откладываю.